Вот и догорело осеннее убранство леса. Ветер гонит по сырой земле разноцветную метель — последнее напоминание о красе золотой осени. На лесных полянках, куда редко доносятся его порывы, ярким ковром пламенеют листья осин и рябин. В тревожном зареве прощальными огоньками краснеют головки клевера, желте­ют сомкнутые корзиночки одуванчиков.

В лесу, будто в покинутой горнице, просторно, сыро и холодно. Деревья стоят оголенные и почерневшие. Только молодые дубки да заросли ивняка-ольшаника хранят сухие листья. Жизнь леса привлекательна в лю­бое время года. Но, может быть, именно поздней осенью, когда зачастую день напоминает ранние сумерки, неко­торые встречи с природой особенно волнуют.

Октябрь не любит тишины. Даже при полном безветрии, не выдержав собственной тяжести, опадает листва. Теперь в любое время суток лес полон таинственных шорохов. Этому месяцу присуща и душистая пелена туманов, и прозрачная чистота воздуха, и прощальная яркость цветов.

Вот и открасовались по лесным полянам, по опушкам цветы-солнцелюбы, отзвучали над ними птичьи голоса. Лишь льнянка обыкновенная по соседству с пушистыми кистями коровяка (медвежьего уха) соревнуется яркой желтизной с плотными корзиночками пижмы и густыми зарослями чины луговой. Будто спорят, чей желтый цвет ярче, заметнее.

С каждым днём всё холоднее берёзам. Некоторые из них ещё застенчиво прячут свои порыжелые пряди, но большинство уже охвачено желтым сиянием. В тревожном зареве дрожат рябины с осинами, в сумерках, слов­но костры, кудрявыми макушками пламенеют клёны. Пришла осень...